– Перед началом войны мы с родителями уехали из Старых Селищ Мордовии, где я родилась, в Москву, – рассказывает Е.С.Святкина. – Папа устроился на завод «Серп и молот», был стахановцем, мама находилась в декретном отпуске, нам дали общежитие.
Так совпало, что в день начала войны папа пришёл домой и сказал маме, что ему дали ордер на квартиру. Радоваться долго не пришлось. Голос Левитана, который я запомнила на всю жизнь, объявил о том, что началась война. Мне было в то время пять лет.
Вспомнила Елена Степановна, как рано утром провожали отца на фронт. До военкомата шли пешком, и он нёс её на руках.
– Мы остались в общежитии, – продолжает далее свой рассказ Е.С.Святкина, – и я помню, как часто по радио звучал всё тот же голос Левитана: «Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!» Москву бомбили часто, и мы спасались в бомбоубежище.
Затем людей начали эвакуировать на север и восток, а мы решили поехать к бабушке (матери моей мамы) в Пикшень. Так я очутилась в здешних местах.
Вспоминать то время без слёз невозможно. Жили плохо, есть было нечего. Рвали конёвник, лебеду, бабушка пекла из них лепёшки. Хорошо, что была корова-кормилица, которая спасала от голода. А напротив жила семья с троими детьми, которые в буквальном смысле слова пухли от голода и теряли сознание. Их все жалели и приносили кто что может: кружку молока или горсть муки. Завидовали тем, кто оказывался в больнице, потому что там кормили.
Отец воевал под Ленинградом и часто присылал письма нам, – рассказывает Елена Степановна. – В каждом письме он спрашивал маму, есть ли в семье хлеб, как мы питаемся, не голодаем ли. Вот строчки из его письма: «Соня, если буду живой, пришлю денег. Обязательно покупай на базаре хлеб, а если хлеба нет – муки. Продай мою одежду и купи хлеба».
Во всех его письмах так и сквозит забота о нас, только бы мы не голодали, – говорит Е.С.Святкина.
А вот ещё строчки из письма: «Здравствуй, дорогая супруга Соня! Я жив, кланяюсь дочкам. Пишу в вагоне поезда, на ходу. Как-нибудь разберёшь. Едем от Москвы до Калинина, ни разу не останавливались. Соня, не унывай!» Последнее письмо написано 26 мая 1942 г. из Ленинградской области г.Слуцка. Затем связь с ним прекратилась.
По словам Елены Степановны, 25 лет её отец Степан Яковлевич Вечканов числился как без вести пропавший. Долго они его с мамой разыскивали, и лишь после запроса в военно-медицинский архив стало известно, что погиб он под Ленинградом и похоронен на Пискарёвском кладбище. В 70-е годы мама Елены Степановны Софья Ильинична ездила туда.
Елена Степановна рассказала, как сложилась её жизнь дальше. В 8 лет пошла в школу, где было очень холодно, руки мёрзли. Чернила делали из сажи, учебник был один на 5-6 человек. Ходили в поле собирать колоски. Бабушка была очень практичная женщина и ухитрялась из намолоченных колосьев и картошки печь лепёшки, которые они продавали на базаре в Болдине.
– Боялись, что у нас их отнимут, и поэтому бабушка велела мне продавать по одной лепёшке, – рассказывает Елена Степановна. – Однажды один мужчина выследил меня и спросил: «Есть ли у вас ещё лепёшки – я куплю их все». Я испугалась и побежала к бабушке докладывать. Но все опасения оказались напрасными, он действительно купил все лепёшки и дал денег. Это был праздник.
Мама работала дояркой в колхозе, и Лена уже в 9 лет подменяла её на дойке. Выдаивала по десять коров, молоко вёдрами сливала во флягу.
Но все тяжести жизни были ничто по сравнению с теми обидными и горькими словами, которые приходилось выслушивать со стороны: «Безотцовщина!». Даже в школе некоторые педагоги не стеснялись в выражениях и подчёркивали это на уроках: «отцовщина» – в одну колонну, «безотцовщина» – в другую.
Обидно, что и некоторые фронтовики, которые вернулись с войны, обижали нас и относились к тем, кто жил без отцов, плохо, – рассказывает Е.С.Святкина. – Однажды во время сбора колосков подъехал один верхом на лошади и велел отдать ему собранное ведро с колосками. Одна из девочек не растерялась и побежала в поле, где косила моя бабушка. Та прибежала с косой и отбила нас от нахала.
Ещё один подобный случай был, когда мы собирали просо. Тогда за нас заступились женщины, работающие в поле. Были и другие случаи, когда нас травили, издевались над моей мамой. Сколько нам пришлось испытать унижений, выслушать оскорблений в свой адрес – не передать словами. В первый раз подожгли дом, когда мы жили все вместе, во второй раз подожгли дом мамы, когда уже я стала взрослой и отделилась от неё. И сейчас мне очень обидно, что нам, детям войны, нет никакого внимания и поддержки со стороны государства. А ведь мы пережили не меньше, чем труженики тыла или вдовы погибших.
После окончания Пикшенской 7-летки Елена Степановна закончила Ичалковское педучилище. 15 лет проработала в Ивановской начальной школе, затем 27 лет – в Пикшенской. Её общий педагогический стаж составляет 42 года. Вырастила и воспитала троих детей, двое которых пошли по её стопам и стали педагогами.
Сейчас, находясь в пожилом возрасте, она не унывает, помогает детям и внукам. Держит двух поросят, кур, пуховую козу.
– Есть у меня страсть – вязание, – говорит она. – Вяжу и днём, и ночью носки, варежки, перчатки, кофты, шарфы, шали и пр. Это не только помогает скрашивать одиночество, но и успокаивает нервы, которые подорваны ещё со времён войны.
Римма метёлкина
Оставить сообщение: